Не думаю, что мир полностью превратится в интернет-платформу – не превратится: Эдуард Топчян

«Нас очень мало. Когда, не дай Бог, происходят потери среди 1,5 миллиарда, это, конечно, больно, но нас полтора миллиона, у нас эта потеря – катастрофа. Пусть наша страна с легкостью выйдет из этой ситуации, пусть все прислушаются к указам премьера, не выходят из дома или выходят только для того, чтобы покататься на велосипеде, и возвращаются домой. А после коронавируса желаю людям, чтобы они больше жили и дышали искусство, настоящими ценностями, наслаждаясь прекрасными голами Рональдо и Месси под бокал пива. Вы увидите, что мир станет более ценным, а люди – более человечными».

Беседа «А1+» с художественным руководителем и главным дирижером Национального филармонического оркестра Армении Эдуардом Топчяном.

Дирижер должен суметь «заразить» музыкантов своей интерпретацией. Дирижер должен быть очень честным, быть искренним, должен снять шляпу и только потом входить в этот мир.

– Господин Топчян, каковыми вы видите перспективы культурной жизни, когда мир выйдет из самоизоляции. Недавно дирижер Андрей Борейко в одном из своих интервью выразил точку зрения, что оцифровка, которая проходит во всех сферах, неизбежно окажет свое влияние и на культуру. Музыканты сегодня уже выступают на online платформах, для виртуального зрителя. А что может предложить дирижер?

– Ничего не может сделать. Что касается музыкантов, это – просто кадры, собранные под записи, снимают, склеивают. В техническом плане они вместе великолепно играют, так как все они – грамотные музыканты. Однако смысл исполнения музыки не в том, чтобы правильно играть ноты. Когда перед оркестром стоял светлой памяти Клаудио Аббадо, звучала божественная музыка. И когда тот же оркестр исполнил то же произведение его памяти, это было всего лишь качественное исполнение. Понимаете реальную разницу? В этом миссия дирижера, а не те шоумены, которые должны «обезьянничать», чтобы привлечь внимание зрителя. Дирижер должен суметь «заразить» музыкантов своей интерпретацией. Дирижер должен быть очень честным, быть искренним, должен снять шляпу и только потом входить в этот мир. К сожалению, сегодня больше самозванцев, которые, к примеру, могут «использовать» симфонии Малера для того, чтобы рассказать сказки далеким от музыки людям, которые возможно впервые слышат имя Малера, и они аплодировали и писали громкие слова. То есть, им так удается обманывать людей, что те начинают принимать глупости за реальные ценности, а более честный деятель искусств может остаться за кадром. Конечно, это чаще встречается в тех странах, где мало что понимают в настоящем искусстве. К примеру, и в Германии есть самозванцы, но наряду с ними есть и настоящие деятели искусства, настоящие величины. Сегодня хорошим примером является Кирилл Петренко, который, будучи абсолютно скромным человеком, стал главным дирижером Берлинского Филармонического оркестра и продолжает так же скромно руководить. Говорят, что он приходит на репетицию, но не говорит ни о чем другом кроме нот, и идет домой. Я очень люблю этот тип людей, и сам пытаюсь быть таким. Конечно, в нашей стране, к сожалению, дирижер вынужден также заниматься многочисленными организационными вопросами. Когда занимаешься искусством, ты должен быть честен и не ждать, что за это тебя поцелуют в лоб. Конечно, после концерта десятки вещей бывают не получены, и ты постоянно начинаешь думать, как сделать, чтобы хотя бы двое из них в следующий раз получились. Думаю, что задача деятеля искусства заключается в этом.

Великие деятели искусств были очень требовательны в первую очередь по отношению к себе, а сейчас видишь каких-то новоявленных дурачков, которые думают, что в мире нет таких, как они.

В мире есть множество образованных людей, которые в прямом смысле слова хотят посещать элитарные мероприятия. И поскольку есть хотя бы 35 процентов настоящих меломанов, которые живут этим, как может не быть offline мероприятий?

– Понятно, что в этом водовороте информации о коронавирусе людям нужны и положительные эмоции, и здесь приходит на помощь культура. Мировые музеи, концертные залы, театры в эти дни постоянно транслируют видеозаписи лучших представлений и концертов, выставок. Национальный филармонический оркестр Армении предстает с видеозаписями своих лучших концертных вечеров. Подобные благотворительные трансляции возможно будут носить временный характер, однако также исходя из некоторых объективных причин, к примеру, экономических, когда спонсирование культуры может и не быть первоочередным, не будет ли зритель вынужден «переместиться» на онлайн-платформы. К примеру, если хочет посмотреть премьеру какого-либо концерта или представления, приобретет билет на разрешение online просмотра.

– У многих известных оркестров уже есть свои online библиотеки, где при желании можно и смотреть. Возможно, эта платформа будет развиваться. Однако человеческий контакт – это совсем другое, и, наконец, в мире есть множество образованных людей, которые в прямом смысле слова хотят посещать элитарные мероприятия. И поскольку есть хотя бы 35 процентов настоящих меломанов, которые живут этим, как может не быть offline мероприятий? Нет, невозможно. Я не думаю, что мир полностью превратится в онлайн-платформу, не превратится. Говорят, что стали меньше любить классическую музыку. Нет, не меньше. Скажу простые данные. Поезжайте в Лондон и попытайтесь купить билеты в Ковент Гарден. Вам это не удастся, поскольку билеты на представления на ближайшие два месяца будут распроданы. И я спрашиваю людей, что они думают, куда ходят больше людей, на концерт Элтона Джона или на представление «Травиата» в Ковент Гардене? Говорят: конечно, на концерт Элтона Джона. Я им говорю: ошибаетесь. Сколько раз в год в Лондоне проходит концерт Элтона Джона? Предположим, он проходит на стадионе Уэмбли, который вмещает сколько человек? Предположим, 60 тысяч, т. е. 120 тысяч в год. А в Ковент Гардене три тысячи мест, там три представления в день, в среднем – шесть тысяч человек в день. Сколько это получается в месяц? Посчитайте. Конечно, классическую музыку слушают больше человек. Попробуйте поставить концерт Элтона Джона пять раз в месяц, больше не придут 60 тысяч человек, потому что они услышали, увидели одни и те же песни, увидели шоу и все. А это – бессмертное искусство. Исполняйте «Времена года» Вивальди в Венеции, и каждый день у вас будет полный зал. Здесь абсолютно не о чем думать. Смотришь, только в Санкт-Петербурге в трех зданиях Мариинского театра в день проходит одно представление, и все переполнены. О чем это говорит?

Я не перестану мечтать о том, что Национальный Филармонический оркестр Армении станет мировым оркестром.

– Господин Топчян, этот год был важным годом для оркестра: 95-летие оркестра, 250-летие Бетховена должны были отпраздновать с большим размахом, гастроли, концерты с именитыми приглашенными дирижерами и солистами. Осуществится ли все это, пусть и с опозданием?

– Да, у нас в этом году большие программы. Как вам известно, в Армению очень трудно привезти великих дирижеров, чтобы они работали с нашим оркестром, сейчас нам это похоже удается. Если б не эта ситуация, Андрей Борейко, мой замечательный друг, должен был дать концерт с Филармоническим 16-го марта. Он однажды возглавлял оркестр, и по его словам, удовольствие было столь велико, что он решил регулярно приезжать в Армению. Чарльз Дютуа выразил желание приехать, говорит, что он не был в нашей стране, однако слышал о нашем оркестре, кстати, он слышал от нашего китайского менеджера. Мы вели серьезные переговоры с всемирно известным Рикардо Мути. Я всех их привезу в Ереван. Я не перестану мечтать о том, то Национальный филармонический оркестр Армении станет всемирно известным оркестром. Мы близки к этому.

С 25-го мая по 10-е июня у нас должны были быть гастроли в России, Америке. Уверен, что мы перенесем их на следующий год. Нашей целью было исполнить почти все основные произведения Бетховена, сейчас зависит от того, сколько продлится карантин, успеем мы или нет, наверное, также перенесем на начало следующего года, однако обязательно осуществим нашу программу. 

– Чем вы занимаетесь дома в эти дни?

– Читаю, немного слушаю музыку, много общаюсь с ребенком. Сейчас не осуществились несколько программ, потом осуществятся, я не вижу в этом никакой проблемы. Даже это был хороший рестарт. С 18-летнего возраста я постоянно был в какой-то бешеной беготне. Еще недавно, до коронавируса, я говорил жене, что мечтаю, чтобы настал тот день, когда я смогу давать концерт раз в месяц – где хочу и с какой хочу программой, и получать от этого столько денег, чтобы жить на этот один концерт. И действительно, я не тот человек, который  хочет каждый день быть на сцене. Я люблю перед каждым делом сесть, подумать, разучиваю наизусть каждую ноту, поэтому я знаю наизусть столько партитур.

Говорят, мы устали сидеть дома… я этого действительно не понимаю. В мире есть столько интересного и ценного, что можно узнать, изучить. Настало время, чтобы люди поняли это, и высококачественное стало более распространенным. Это  тоже вопрос воспитания и подхода. Сейчас если государства вложат столько сил, сколько вкладывают сейчас, чтобы люди не выходили на улицу, и попытаются объяснить людям, насколько важно знать музыку, изобразительное искусство, литературу, представьте, им это удастся.